Как не пропустить судебное заседание по делу о легком вреде, переданному в суд медицинской полицией?

Как правило в таких случаях выносится постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и постановление направляется Вам.

В соответствии с законом:

УПК РФ Статья 318. Возбуждение уголовного дела частного обвинения

1. Уголовные дела о преступлениях, указанных в части второй статьи 20 настоящего Кодекса, возбуждаются в отношении конкретного лица путем подачи потерпевшим или его законным представителем заявления в суд, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 части первой и частью четвертой статьи 147 настоящего Кодекса.

Ч.2 ст.20

2. Уголовные дела о преступлениях, предусмотренных статьями 115 частью первой, 116.1 и 128.1 частью первой Уголовного кодекса Российской Федерации, считаются уголовными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, его законного представителя, за исключением случаев, предусмотренных частью четвертой настоящей статьи, и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Примирение допускается до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора, а в суде апелляционной инстанции - до удаления суда апелляционной инстанции в совещательную комнату для вынесения решения по делу.

На основании чего Вам следует обратиться в суд.

Если в материалах дела содержится информация о регистрации и телефоне, то скорее всего придет смс уведомление или повестка, так как Вы потерпевшая сторона! Можно поинтересоваться какому мировому судье будет направлено дело и уже на сайте или по телефону узнавать о дате судебного заседания! Скорее всего Вас попросят написать заявление!

Обобщение судебной практики рассмотрения мировыми судьями уголовных дел, связанных с преступлениями против здоровья, предусмотренными ст. статья 112 часть 1, 115 и 116 УК РФ.

Калининградского областного суда.

Как показывает практика, уголовные дела, связанные с преступлениями против здоровья, предусмотренными ст. статья 112 часть 1, 115 и 116 УК РФ составляют большую часть уголовных дел, которые рассматриваются мировыми судьями. С целью выявления наиболее часто встречающихся ошибок в применении норм материального и процессуального права, допускаемых судьями при рассмотрении дел данной категории, а также для придания правоприменительной практике единообразного и стабильного характера, проведено обобщение уголовных дел по преступлениям, предусмотренным ст. статья 112 часть 1, 115 и 116 УК РФ, рассмотренным мировыми судьями в 2008 году. Всего на обобщение поступило и было проверено 719 дел этой категории.

Из этих дел всего несколько десятков было обжаловано в апелляционную инстанцию и единицы – в кассационную. Это означает, что совсем небольшое количество решений по этим делам прошли проверку законности и обоснованности в вышестоящей инстанции. Вместе с тем, не все решения, которые не обжаловались в вышестоящую инстанцию, соответствуют требованиям закона. Выявлено большое количество ошибок, касающихся применения как норм материального, так и процессуального права. Ошибки разного рода: некоторые из них не настолько существенны, чтобы повлечь отмену состоявшегося решения, но, тем не менее, свидетельствуют о недостаточно высоком качестве работы, о поверхностном знании закона.

В соответствии с ч. 1 ст. 31 УПК РФ мировому судье подсудны уголовные дела о преступлениях, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, за определенным исключением, приведенным в этой части. Таким образом, дела, предусмотренные ст. ст. 116, 115 и 112 ч. 1 УК РФ подсудны мировым судьям. Эти дела могут быть как частного, так и публичного обвинения.

В соответствии со статья 20 часть 2 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. статья 115 часть 1 и 116 ч. 1 УК РФ считаются делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего, его законного представителя, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 этой статьи, и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым. Примирение допускается до удаления суда в совещательную комнату для постановления приговора.

Из этой статьи однозначно следует, что дела о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 112, 115 ч. 2 и 116 ч. 2 УК РФ относятся к делам публичного обвинения, и по ним должно проводиться дознание или предварительное следствие.

Вместе с тем, судьей 1-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области от частного обвинителя М. было принято к производству и рассматривалось в судебном заседании заявление, содержащее обвинение Б. и Ш. в совершении преступления, предусмотренного статья 116 часть 2 УК РФ, которое к делам частного обвинения не относится.

Из содержания ч. 2 ст. 20 УПК РФ вовсе не следует, что дела о преступлениях, предусмотренных ст. статья 115 часть 1 и 116 ч. 1 УК РФ (а также ст. статья 129 часть 1 и 130 УК РФ), безусловно, являются делами частного обвинения.

В ч. 2 ст. 20 УПК РФ указаны дела частного обвинения «за исключением случаев, предусмотренных частью 4 этой статьи». В соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК РФ руководитель следственного органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель возбуждают уголовное дело о любом преступлении, в том числе, указанном в части 2 настоящей статьи, и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если данное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защитить свои права и законные интересы. К иным причинам относится также случай совершения преступления лицом, данные о котором не известны.

Согласно ч. 5 ст. 20 УПК РФ уголовные дела, за исключением уголовных дел, указанных в частях второй и третей настоящей статьи, считаются делами публичного обвинения.

Таким образом – исключение составляют ч. 2 и ч.3 статьи 20 УПК РФ, а четвертая часть в исключения из дел публичного обвинения не входит.

Из анализа содержания ст. 20 УПК РФ следует вывод о том, что дела, указанные в ч. 4 ст. 20 УПК РФ, то есть любые дела (в том числе и по ч. 1 ст. 115, и по ч. 1 ст. 116 УК РФ) если они возбуждены руководителем следственного органа, следователем, с согласия прокурора дознавателем являются делами публичного обвинения, а не частного. Это и логично: по ним проводится дознание, они в суд поступают с обвинительным актом (или заключением), утвержденным начальником органа дознания и прокурором, в судебном заседании по ним обязательно участвует государственный обвинитель. То есть уголовное преследование лица осуществляется со стороны соответствующих правоохранительных органов, а не отдельного частного лица, поэтому такие дела никак нельзя отнести к делам частного обвинения. Таким образом, можно сделать вывод о том, что все дела, поступающие в суд с обвинительными актами (заключениями), независимо от квалификации, являются делами публичного обвинения.

Понимание данного вопроса является очень важным при рассмотрении дел по преступлениям, предусмотренным статья 115 часть 1 и статья 116 часть 1 УК РФ. Большинство рассматриваемых мировыми судьями дел прекращается по различным основаниям (в основном в связи с примирением сторон). А основания прекращения дел частного и публичного обвинения различны. Различны и нормы уголовно-процессуального закона, регулирующие прекращения уголовных дел частного и публичного обвинения.

Изучение дел показало, что ясности в этом вопросе у большинства судей нет, и ошибки при прекращении дел, неправильное применение норм процессуального закона носит массовый характер.

Рассмотрим основания прекращения дел в связи с примирением сторон, которое наиболее часто встречается на практике. В соответствии с ч. 5 ст. 319 УПК РФ мировой судья разъясняет сторонам возможность примирения. В случае поступления от них заявлений о примирении производство по уголовному делу прекращается в соответствии с частью 2 ст. 20 УПК РФ, а далее в статье указано – за исключением производства по уголовным делам, возбуждаемым следователем, а также с согласия прокурора дознавателем в соответствии с ч. 4 ст. 147 УПК РФ, которые могут быть прекращены в связи с примирением сторон в порядке, установленном ст. 25 УПК РФ.

Содержание этой статьи достаточно четко регламентирует основания прекращения дел в связи с примирением сторон:

— дела частного обвинения, производство по которым возбуждается мировыми судьями по заявлениям граждан, в связи с примирением должны прекращаться в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ. Для этого необходимо заявление частного обвинителя о примирении, согласие подсудимого. Кроме того, судьям необходимо убедиться, что заявление потерпевшего (частного обвинителя) о примирении носит добровольный характер, и примирение сторон действительно произошло.

— остальные дела (публичного обвинения) могут быть прекращены в связи с примирением сторон в порядке, установленном ст. 25 УПК РФ.

В соответствии со ст. 25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.

Таким образом, помимо заявления потерпевшего в этой статье указаны еще три обязательных условия примирения: во-первых – тяжесть преступления должна быть небольшой или средней, во-вторых – примирение с потерпевшим и, в-третьих – (основание, которое не обязательно для дел частного обвинения, но обязательно для дел публичного обвинения) заглаживание причиненного потерпевшему вреда. Кроме того, статья 25 УПК РФ бланкетная, она отсылает к случаям, предусмотренным ст. 76 УК РФ.

Согласно ст. 76 УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. В этой статье содержится еще одно – четвертое – обязательное условие прекращения уголовного дела публичного обвинения в связи с примирением сторон, которое необязательно для прекращения дел частного обвинения по данному основанию: дело может быть прекращено только в отношении лица, совершившего преступление впервые, то есть ранее не судимого.

Итак, для прекращения уголовного дела публичного обвинения на основании ст. 76 УПК РФ в связи с примирением сторон кроме наличия заявления потерпевшего необходимо еще наличие 4-х обязательных условий: 1) совершение преступления впервые; 2) небольшая или средняя тяжесть преступления; 3) примирение подсудимого с потерпевшим; 4) заглаживание вреда.

Таким образом, прекращение уголовного дела публичного обвинения – это более сложная процедура, требующая соблюдения дополнительных условий по сравнению с делами частного обвинения. Именно четкое понимание различий между делами частного и публичного обвинения является одной из гарантий правильного применения норм процессуального права при вынесении мировыми судьями решений о прекращении дел.

Как показало изучение дел, нередко при прекращении дел частного обвинения и в связи с примирением сторон, и в связи с отзывом заявления частным обвинителем, и в связи с неявкой частного обвинителя в судебное заседание в постановлениях судьи ошибочно руководствуются ч. 7 ст. 246 УПК РФ, в которой указано, что отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела. Некоторые судьи просто ссылаются на эту статью, а некоторые в своих решениях ее цитируют и при этом не указывают слово «государственный», оставляя только «обвинитель». Вместе с тем данная норма закона касается именно государственного, а не частного обвинителя и, соответственно, может быть применена только при прекращении уголовных дел публичного обвинения, в которых участие государственного обвинителя является обязательным.

Необоснованные ссылки на ст. статья 246 часть 7, 25 УПК и 76 УК РФ при прекращении дел частного обвинения допускают мировые судьи

— 2-го судебного участка Багратионовского района Калининградской области, который по всем делам использует шаблон постановления о прекращении уголовного дела с незаконной ссылкой на статья 246 часть 7 УПК РФ;

— 3-го судебного участка Балтийского района г. Калининграда;

— 1-го судебного участка Балтийского городского округа Калининградской области;

— 1-го судебного участка Гусевского района Калининградской области;

— 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области;

— 1-го, 2-, 4-го — по всем делам, 5-го — по всем делам, 7-го — по всем делам судебных участков Ленинградского района г. Калининграда.

Так, например, мировой судья 5-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда в постановлении о прекращении уголовного дела частного обвинения по статья 115 часть 1 УК РФ в отношении Р. указал, что «в соответствии с ч. 7 ст. 246 УПК РФ, если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель, что в равной степени относится и к частному обвинителю, придет к убеждению, что доказательства не подтверждают обвинение, то он отказывается от обвинения и излагает суду мотивы отказа». Указанная мотивировка повторяется у этого судьи и в других делах. Такое распространение полномочий государственного обвинителя на частного обвинителя не основано на законе, и данная позиция судьи является ошибочной.

— 2-го судебного участка Московского района г. Калининграда по всем делам;

— 1-го судебного участка Светловского городского округа Калининградской области;

— 2-го и 4-го по всем делам судебных участков Центрального района г. Калининграда.

Также распространенной является и противоположная ошибка, когда мировые судьи при прекращении уголовного дела публичного обвинения в связи с примирением сторон, поступившие в суд с обвинительными актами, прекращая эти дела, ошибочно руководствуются ч. 2 ст. 20 УПК РФ, которая регулирует прекращение уголовных дел только частного обвинения.

Подобная ошибка допускается судьями

— 1-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области.

Так, по делу в отношении Р., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного статья 116 часть 2 п. «а» УК РФ, в постановлении о прекращении уголовного дела суд обоснованно сослался и на ст. 25 УПК РФ, регламентирующую прекращение уголовных дел публичного обвинения, и ошибочно на статья 20 часть 2 УК РФ, относящуюся к делам частного обвинения, несмотря на то, что преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 116 УПК РФ к делам частного обвинения не относится.

Этот же судья, исполняя обязанности судьи 2-го судебного участка того же района, при прекращении уголовного дела в отношении Я. по статья 115 часть 1 УК РФ за примирением сторон, поступившего в суд с обвинительным актом, вновь обоснованно сославшись в постановлении на ст. 25 УПК РФ, привела следующую мотивировку: «Согласно ч. 2 ст. 20 УПК РФ уголовные дела о преступлении, предусмотренном ст. 115 УК РФ считаются уголовными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего и подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым». Вместе с тем, из материалов дела видно, что она поступило в суд с обвинительным актом, то есть не относится к делам частного обвинения. Следовательно, ссылка на статья 20 часть 2 УПК РФ в постановлении ошибочна.

— 2-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области;

— 1-го судебного участка Гусевского района Калининградской области. По делу в отношении Ф., поступившего в суд с обвинительным актом, в постановлении о прекращении уголовного дела суд также ошибочно руководствовался статья 20 часть 2 УПК РФ, указав при этом, что государственный обвинитель не возражает против прекращения уголовного дела на основании ст. 20 УПК РФ. Вместе с тем, из протокола судебного заседания видно, что прокурор не возражал против прекращения уголовного дела в связи с примирением на основании ст. 25 УПК РФ. То есть прокурор в судебном заседании занимал правильную позицию, ссылаясь на подлежащую применению норму закона. Однако суд в постановлении не только неверно сослался на статья 20 часть 2 УПК РФ, но и исказил позицию государственного обвинителя, которая, судя по протоколу судебного заседания, была верной.

Аналогичная ошибка присутствует во всех делах у этого мирового судьи 2-го судебного участка Гусевского района Калининградской области.

— 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области;

— Правдинского судебного участка Калининградской области;

— 1-го судебного участка Светлогорского округа Калининградской области;

— Славского судебного участка Калининградской области.

Так, прекращая уголовное дело в связи с примирением сторон в отношении Б., которое поступило в суд с обвинительным актом, судья в постановлении ошибочно учитывает, что «преступление относится к категории дел частного обвинения».

Аналогичная формулировка присутствует и в других постановлениях этого судьи о прекращении уголовных дел публичного обвинения.

Поскольку дела, поступившие в суд с обвинительными актами, являются делами публичного обвинения, участие государственного обвинителя по ним является обязательным. В связи с этим суд, принимая решение о прекращении уголовного дела, в судебном заседании должен выяснять позицию государственного обвинителя о возможности прекращения дела. При этом возражения государственного обвинителя не являются препятствием для прекращения уголовного дела (по аналогии с теми ситуациями, когда государственный обвинитель поддерживает обвинение, суд не связан с его позицией и может вынести оправдательный приговор). Но, несмотря на то, что суд не связан с позицией государственного обвинителя, представляется необходимым его позицию отражать в постановлении о прекращении уголовного дела. При этом если государственный обвинитель возражает против прекращения уголовного дела, суд в постановлении должен привести мотивы, по которым считает позицию государственного обвинителя необоснованной.

Вместе с тем, проверка поступивших на обобщение дел показала, что судьи не всегда приводят в постановлениях о прекращении уголовных дел публичного обвинения позицию государственного обвинителя.

Так, судья 1-го судебного участка Багратионовского района Калининградской области при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 2 п. «а» УК РФ, не отразил позицию государственного обвинителя в постановлении о прекращении уголовного дела.

Изучение других дел этого судьи показало, что все остальные постановления о прекращении уголовных дел изготовлены по единому шаблону, где изменяются только фамилии участников процесса, а позиция государственного обвинителя в этих постановлениях не приведена.

Аналогичная ошибка присутствует и в деле судьи 2-го судебного участка Багратионовского района Калининградской области, который, как видно из протокола судебного заседания по уголовному делу в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 2 п. «а» УК РФ, хотя и выяснил позицию государственного обвинителя о возможности прекращения уголовного дела, однако в постановлении ее не отразил.

Такая же ошибка допущена мировым судьей 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон в отношении Г., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 112 часть 1 УК РФ.

Еще одной распространенной ошибкой при прекращении уголовных дел публичного обвинения в связи с примирением сторон является недостаточная проверка наличия всех необходимых для прекращения условий, указанных в ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ, а также недостаточная или ненадлежащая мотивировка в постановлениях возможности прекращения уголовного дела. В постановлениях о прекращении уголовных дел не всегда дана оценка наличию необходимых для прекращения условий, несмотря на то, что отсутствие хотя бы одного из них является препятствием для прекращения дела.

Например, судья 3-го участка Балтийского района г. Калининграда, при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон в отношении Борисенко в судебном заседании не выяснил и в постановлении не мотивировал наличие такого необходимого для прекращения дела на основании ст. 25 УПК РФ условия, как заглаживание причиненного потерпевшему вреда.

Аналогичная ошибка допущена и судьей 1-го судебного участка Светловского округа Калининградской области по делу в отношении С. Мотивируя возможность прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон, судья в постановлении ссылается на небольшую тяжесть преступления и на поступление от потерпевшего П. заявления о прекращении уголовного дела в связи с возмещением ущерба и примирением со С. Вместе с тем, указанная мотивировка не соответствует имеющемуся в материалах дела заявлению потерпевшего, в котором потерпевший просит прекратить дело в связи с примирением. При этом в заявлении от потерпевшего ничего не сказано о возмещении ущерба и заглаживании вреда. Не выяснены эти обстоятельства и в судебном заседании. Кроме того, суд, мотивируя необходимость прекращения дела, в постановлении указал, что обвиняемый трудоустроился и начал погашать задолженность. При этом ни из постановления, ни из материалов дела неясно, какую задолженность, кому, и в каком размере он начал погашать.

Вопрос о заглаживании вреда оставляют без внимания в постановлениях также мировые судьи

— 1-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области. Так, из протокола судебного заседания по делу в отношении Б. видно, что вопрос о возмещении вреда потерпевшему выяснялся судом, и факт возмещения вреда нашел свое подтверждение. Однако в постановлении о прекращении уголовного дела суд о возмещении вреда потерпевшему не указал.

— 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области;

— 2-го судебного участка Московского района г. Калининграда;

— Озерского судебного участка Калининградской области;

— 2-го судебного участка Черняховского района Калининградской области. В постановлении о прекращении уголовного дела в соответствии со ст. 25 УПК РФ по делу в отношении М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 112 часть 1 УК РФ, о заглаживании вреда не упоминается. Кроме того, суд указал, что, прекращая дело, учитывает небольшую тяжесть совершенного преступления. Вместе с тем, преступление, предусмотренное статья 112 часть 1 УК РФ, является преступлением средней тяжести, поскольку санкция данной статьи предусматривает наказание до трех лет лишения свободы.

Не всегда судьи, прекращая дела на основании ст. 25 УПК РФ, убеждаются в том, что примирение сторон действительно состоялось.

Так, мировому судье 1-го судебного участка Гвардейского района Калининградской области с обвинительным актом поступило уголовное дело в отношении Ш., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 116 часть 1 УК РФ, в отношении потерпевшей Л., которая является инвалидом. Дело было назначено на 8 октября 2008 года. В этот день стороны не явились, и судья отложил рассмотрение дела на 30 октября 2008 года, оформив при этом приводы на подсудимого Ш. и потерпевшую Л. Протокола судебного заседания от 30 октября 2008 года в деле нет, сведения об исполнении привода также отсутствуют. В деле имеется два заявления – от подсудимого и потерпевшей – в которых указано, что они примирились, ущерб возмещен, претензий у потерпевшей к подсудимому нет, и к уголовной ответственности она его привлекать не желает. Далее в деле имеется протокол судебного заседания от 1 ноября 2008 года, в котором указано, что потерпевшая Л. представила перед судебным заседанием заявление о прекращении уголовного дела в связи с примирением. Однако из материалов уголовного дела не видно, каким образом заявление потерпевшей о примирении оказалось в деле перед началом судебного заседания. Подала ли она его лично, по почте или через других лиц? Из протокола судебного заседания видно, что потерпевшая в рассмотрении дела не участвовала. В постановлении о прекращении уголовного дела от 1 ноября 2008 года суд указал, что адвокатом Б. заявлено ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, поскольку причиненный Л. вред в сумме 1000 рублей полностью возмещен. Вместе с тем это утверждение адвоката ничем не подтверждено. Расписка потерпевшей о получении денег отсутствует, в ее заявлении о примирении о возмещении вреда также не указано, в судебном заседании этот вопрос у потерпевшей не выяснялся, поскольку в процессе она не присутствовала. При таких обстоятельствах нельзя считать, что вопрос о примирении и возмещении вреда выяснен судом надлежащим образом. Кроме того, в постановлении о примирении судьей указаны явно не соответствующие действительности данные о том, что потерпевшая Л. поддержала заявленное ходатайство, настаивала на прекращении уголовного дела в отношении Ш., так как привлекать его к уголовной ответственности не желает. Однако указание в постановлении на позицию Л. в судебном заседании противоречит протоколу судебного заседания, из которого следует, что она в нем не участвовала.

Мировым судьей 1-го судебного участка Светловского округа Калининградской области прекращено уголовное дело на основании ст. 25 УПК РФ в отношении Ф.В.Г., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 112 часть 1 УК РФ, в отношении своего отца Ф.Г.А. При этом в мотивировочной части постановления ни о примирении сторон, ни о заглаживании вреда данные не приведены. Из протокола судебного заседания видно, что потерпевший в процессе не присутствовал. Каким образом заявление потерпевшего поступило в суд, из материалов уголовного дела не видно. Таким образом, судья, прекращая уголовное дело, не убедился, действительно ли стороны примирились и причиненный вред заглажен.

Мировой судья 2-го судебного участка г. Советска Калининградской области по всем делам публичного обвинения, прекращенным на основании ст. 25 УПК РФ, использовал единый шаблон протокола судебного заседания, изменяя лишь фамилии сторон. В этом протоколе после разъяснения прав следует указание о том, что потерпевшим и подсудимым представлены заявления о прекращении уголовного дела в связи с отказом от обвинения. После этого суд удалялся в совещательную комнату и выносил постановление о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон. Из подобных протоколов следует, что стороны в судебном заседании не допрашивались, мнение государственного обвинителя не выяснялось, наличие условий, позволяющих прекратить уголовное дело в соответствии со ст. 25 УПК РФ, не проверялось. Тем не менее, в постановлениях о прекращении уголовных дел, также составленных по единому шаблону, судья указывает, что государственный обвинитель не возражал против прекращения уголовного дела в связи с примирением, а подсудимый загладил моральный вред. Таким образом, в постановлениях о прекращении уголовного дела указаны данные, не соответствующие действительности, противоречащие содержанию протокола судебного заседания. (Дела в отношении К., О., Б., Г., К. и др.)

Аналогичным образом этим судьей рассматриваются и дела частного обвинения, в которых при прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон используется тот же шаблон протокола судебного заседания.

Как указывалось выше, обязательным условием прекращения уголовного дела публичного обвинения в связи с примирением является совершение преступления впервые. Таким образом, наличие не снятых и не погашенных судимостей является препятствием для прекращений уголовного дела по данному основанию.

Вместе с тем, мировым судьей 6-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда постановлением от 2 июня 2008 года было прекращено уголовное дело в отношении В., обвиняемого в преступлении, предусмотренном статья 112 часть 1 УК РФ, совершенном в отношении бывшей жены В. Однако в материалах уголовного дела имеется приговор в отношении В., вынесенный этим же судьей 26 октября 2006 года, которым В был осужден за преступление, предусмотренное статья 115 часть 1 УК РФ, совершенное также в отношении бывшей жены, к штрафу в размере 10000 рублей. При этом данных об уплате штрафа в деле нет и, как видно из материалов дела, новое преступление было совершено В. менее чем через год после вынесения приговора. Таким образом, судимость по предыдущему приговору на момент совершения В. нового преступления не погашена. Данные о судимости В. указаны и в обвинительном акте, и в протоколе судебного заседания. Однако суд во вводной части постановления о прекращении уголовного дела предыдущую судимость В. не привел, а в описательно-мотивировочной части указал, что в соответствии со ст. 76 УПК РФ есть все основания для прекращения производства по делу и незаконно прекратил дело в связи с примирением сторон в отношении судимого лица.

Противоположная ошибка была допущена судьей 2-го судебного участка Балтийского округа Калининградской области по делу в отношении Н.

Н. обвинялась в совершении преступления, предусмотренного статья 112 часть 1 УК РФ. В ходе судебного заседания потерпевшим было заявлено ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон. Однако суд вынес постановление об отказе в прекращении уголовного дела в связи с примирением, поскольку «Н. ранее была судима по статья 161 часть 2 УК РФ к лишению свободы условно, указанная судимость к моменту совершения Н. преступления в отношении М. погашена, однако при таких обстоятельствах она не может быть признана лицом, впервые совершившим преступление».

В соответствии с ч. 6 ст. 86 УК РФ погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью. Учитывая данную норму Уголовного кодекса РФ, отказ мирового судьи в прекращении уголовного дела в связи с применением сторон только по этому основанию является незаконным. Поскольку судимость Н. погашена, она является лицом, ранее не судимым, а значит, совершившим преступление впервые.

Изучение дел частного обвинения свидетельствует о том, что мировыми судьями не всегда обоснованно принимаются решения о прекращении уголовных дел на основании ч. 3 ст. 249 УПК РФ, согласно которой по уголовным делам частного обвинения неявка потерпевшего без уважительных причин влечет за собой прекращение уголовного дела за отсутствием состава преступления.

Прекращение уголовного дела частного обвинения по этому основанию предполагает необходимость надлежащего извещения частного обвинителя о времени и месте рассмотрения дела. Однако сведения о надлежащем извещении сторон не всегда имеются в материалах дела.

Так, мировым судьей 2-го судебного участка Московского района г. Калининграда было прекращено за отсутствием состава преступления на основании ч. 3 ст. 249 УПК РФ уголовное дело в отношении Е., которого Ф. обвиняла в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 1 УК РФ, в связи с неявкой потерпевшей Ф. без уважительных причин. Вместе с тем, в материалах дела отсутствуют сведения о надлежащем извещении Ф. о времени и месте рассмотрения дела. В справочном листе имеется указание о том, что Ф. извещена, однако подписи Ф. нет. Каким образом потерпевшая извещена – из дела неясно. Телефонограммы, данные о том, что ей направлялось извещение – отсутствуют.

Судья 1-го судебного участка Светловского округа Калининградской области, прекращая уголовное дело частного обвинения в отношении Б., обвиняемого по статья 115 часть 1 УК РФ, в постановлении о прекращении уголовного дела указал, что частный обвинитель (потерпевшая) А. не явилась в судебное заседание, о причине неявки не сообщила, ходатайств о переносе слушания дела не поступало. Из материалов дела видно, что судебное заседание состоялось 29 октября 2008 года в 12 часов. Из почтовых уведомлений, поступивших явно после принятия судьей решения о прекращении уголовного дела видно, что извещение о слушании дела было вручено А. тоже 29 октября 2008 года – в день рассмотрения. Таким образом, подобное уведомление А. о слушании дела нельзя считать надлежащим.

Тем же судьей прекращено уголовное дело частного обвинения по заявлению потерпевшего П., обвинившего Б. в совершении преступления, предусмотренного статья 116 часть 1 УК РФ. Из материалов уголовного дела и протокола судебного заседания видно, что интересы частного обвинителя П. по доверенности представлял Д. В судебном заседании суд счел необходимым допросить П. и обязал Д. известить П. о необходимости явки в суд. Однако на следующее судебное заседание потерпевший П. не явился. Его представитель Д. пояснил суду, что П. знает о заседании, но не смог явиться по семейным обстоятельствам. После этого суд вынес решение о прекращении уголовного дела. Вместе с тем, закон предусматривает возможность прекращения уголовного дела в связи с неявкой частного обвинителя лишь без уважительных причин. Суд, прекращая уголовное дело, не выяснил, какие обстоятельства помешали П. явиться в суд, а без этого вывод суда о неуважительности причин неявки частного обвинителя является преждевременным.

Судьей 2-го судебного участка Светлогорского округа Калининградской области было прекращено уголовное дело в отношении И. по статья 116 часть 1 УК РФ в связи с неявкой в судебное заседание частного обвинителя С. Вместе с тем в материалах дела имеется возвращенное с почты неврученное С. извещение о слушании дела. Каких-либо данных об извещении С. в деле не имеется.

Судья 2-го судебного участка г. Советска Калининградской области дважды откладывал рассмотрение дела в отношении Т.А.П. в связи с неявкой частного обвинителя Т.Н.П., а на третий раз вынес постановление о прекращении уголовного дела в связи с тем, что потерпевшая в суд не явилась и причин не сообщила. В справочном листе имеется ничем не подтвержденное указание о том, что стороны извещены, однако подписи в справочном листе, иные расписки или другие сведения о надлежащем извещении частного обвинителя на все три судебных заседания отсутствуют.

В соответствии с ч. 3 ст. 246 УПК РФ по уголовным делам частного обвинения обвинение в судебном разбирательстве поддерживает потерпевший. По этим делам частный обвинитель вправе отказаться от обвинения или изменить обвинение на более мягкое. Правовые последствия этих его действий такие же, как и правовые последствия аналогичных действий государственного обвинителя по делам публичного и частно-публичного обвинения. То есть отказ частного обвинителя от обвинения является основанием для прекращения дела в связи с отсутствием состава преступления. Отказ частного обвинителя от обвинения может быть обусловлен любыми мотивами, однако необходимо убедиться, что этот отказ является действительно добровольным, а не вынужденным. В противном случае прекращение уголовного дела в связи с отказом частного обвинителя от обвинения будет являться незаконным. Вместе с тем мировые судьи не всегда выясняют, добровольно ли потерпевший отказывается от обвинения.

Так, постановлением мирового судьи Полесского судебного участка Калининградской области прекращено уголовное дело в отношении И.Н.М. в связи с отказом частного обвинителя И.Ю.В. от обвинения. При этом в постановлении о прекращении уголовного дела указано: «И.Ю.В. пояснил, что он отказывается от обвинения в отношении И.Н.М. и просит прекратить уголовное дело, о чем написал заявление. И.Н.М. не возражает против прекращения уголовного дела». Из дела не понятно, на основании каких фактов суд указал на то, что И.Н.М. не возражает против прекращения в отношении нее уголовного дела, поскольку протокол судебного заседания отсутствует. Вопрос о добровольности отказа потерпевшего от обвинения не выяснен.

Не устанавливались причины отказа потерпевшей от обвинения, и не выяснялась добровольность такого отказа и у потерпевшей В.Н.Н. по делу в отношении В.А.С. по статья 115 часть 1 УК РФ мировым судьей 6-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда, несмотря на то, что обе стороны явились в судебное заседание.

Этим же судьей прекращено уголовное дело в отношении Г., обвиняемого С. в совершении в отношении нее преступления, предусмотренного статья 116 часть 1 УК РФ. Из материалов дела видно, что в ходе судебного заседания, состоявшегося 1 апреля 2008 года, были допрошены потерпевшая, свидетели защиты. Затем судебное заседание было отложено на 29 апреля 2008 года в связи с тем, что частный обвинитель настаивала на допросе свидетелей стороны обвинения, которые не явились в судебное заседание, так как не получали повесток. Далее в материалах дела следует заявление от 28 апреля 2008 года от потерпевшей о прекращении уголовного дела в отношении Г., и 29 апреля 2008 года судья выносит постановление о прекращении уголовного дела. При этом непонятно, каким образом заявление поступило в суд, действительно ли оно от потерпевшей, которая в судебном заседании настаивала вызове свидетелей обвинения, а значит, не намеревалась отказываться от обвинения или примиряться с подсудимым, добровольно ли потерпевшая подала такое заявление? Данные вопросы судом не выяснены, поскольку, как видно из протокола, в судебное заседание 29 апреля 2008 года ни стороны, ни их представители не явились.

Мировым судьей 4-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда 16 сентября 2008 года прекращено уголовное дело по заявлению частного обвинителя Ф. в отношении Р. по статья 116 часть 1 УК РФ. События, послужившие основанием для подачи частным обвинителем в суд заявления, имели место 14 января 2006 года. Из материалов дела видно, что подсудимая в суд не являлась, приводы не исполнялись. Суд, приостановив производство по делу, объявил ее розыск. Потерпевшая в своем заявлении от 16 сентября 2008 года указала, что отказывается от поддержания своего обвинения в связи с истечением длительного времени. В материалах дела каких-либо данных о том, что суд в течение всего этого времени интересовался результатами розыска Р., не имеется. Учитывая эти обстоятельства, а также формулировку причины отказа от обвинения, изложенную потерпевшей в заявлении, следует вывод о том, что отказ носил не добровольный характер, а был вынужденным, поскольку обусловлен бездействием лиц, в обязанности которых входило осуществление розыска Р., и суда, который не интересовался, каким образом исполняется его постановление о розыске подсудимой.

Подводя итог вопросу о прекращении уголовных дел, следует отметить следующее:

Обязательным условием для прекращения дела в связи с примирением сторон является ДОБРОВОЛЬНОСТЬ заявления потерпевшего о примирении с лицом, причинившим вред, а в случае прекращения дела на основании ст. 25 УПК РФ – совершение преступления впервые и заглаживание причиненного вреда. Мотивы заявления потерпевшего о примирении могут быть разными, но в любом случае надо убеждаться, что такое заявление не является вынужденным. Поэтому, решая вопрос о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон на основании ст. 25 УПК РФ судья должен выяснить такие обстоятельства: знает ли потерпевший последствия такого прекращения дела, каким образом заглажен причиненный вред и добровольно ли он примирился с причинителем вреда.

При этом следует учитывать, что заглаживание вреда не обязательно предполагает выплату каких-либо денежных сумм. Это может быть и просто извинение перед потерпевшим, если потерпевший этим удовлетворен и ему этого достаточно.

Все условия прекращения дела в связи с примирением сторон на основании ст. 25 УПК РФ должны быть отражены в постановлении. При этом изложение позиции потерпевшего следующим образом: «Примирился, претензий не имею» и цитирование ст. ст. 25 УПК РФ и 76 УК РФ является недостаточным. После приведения позиций сторон и норм закона, в постановлении необходимо указывать выводы, подтверждающие возможность прекращения уголовного дела и доказательства наличия всех четырех условий, необходимых для прекращения дела на основании ст. 25 УПК РФ. Выяснение указанных обстоятельств практически невозможно без потерпевшего, а поэтому, представляется, что данный вопрос, как правило, должен решаться с его участием.

Игнорирование этих обстоятельств может привести к судебной ошибке.

Следует также отметить, что содержание заявлений потерпевших о прекращении уголовных дел за примирением сторон вызывает неудовлетворенность, поскольку, как правило, в этих заявлениях потерпевшие лишь формально ссылаются на условия (да и то не все) прекращения дела, не раскрывая их (в чем, например, выразилось заглаживание вреда). Часто потерпевшие в заявлениях указывают, что им разъяснены и понятны последствия прекращения дела. Но кто и при каких обстоятельствах давал им эти разъяснения, какие последствия им разъяснены – из материалов дела, даже из протоколов судебных заседаний – не видно.

При прекращении дел частного обвинения в связи с неявкой частного обвинителя мировому судье в первую очередь необходимо убедиться в отсутствии уважительных причин для явки. Поэтому, чтобы прекратить дело по указанному основанию, надо иметь данные о том, что частный обвинитель действительно надлежащим образом уведомлен – об этом должны быть сведения в деле, и этот факт должен быть отражен в постановлении, в котором необходимо привести данные, свидетельствующие о надлежащем уведомлении. Необходимы ссылки на справочный лист, расписки, другие источники, подтверждающие факт уведомления. Кроме того, необходимо убедиться, что неявка действительно не имеет уважительных причин.

Изучение уголовных дел показало, что не только постановления, но и протоколы судебных заседаний шаблонны, повторяются в различных делах, в них меняются только фамилии, а окончания слов не всегда даже совпадают с полом (родом) подсудимого и других лиц. В связи с этим мировым судьям необходимо внимательней относиться к качеству протоколов судебных заседаний, избавляться от формализма, шаблонности и неполноты как протоколов судебных заседаний, так и процессуальных решений, выносимых по делам.

Так, уголовное дело в отношении Б., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 1 УК РФ, было прекращено мировым судьей 1-го судебного участка Светлогорского округа Калининградской области в связи с примирением сторон. Вместе с тем, протокол судебного заседания только до стадии разъяснения прав Б. относится к данному делу. Далее приговор относится к делу некоего П., которое рассматривалось в особом порядке, и был вынесен приговор.

Тем же судьей в описательно-мотивировочной части приговора по уголовному делу в отношении Л. при мотивировке наказания суд привел целый абзац в отношении совершенно другого подсудимого – К. Затем в приговоре следует абзац точно такого же текста, но уже с фамилией Л. Читая такой приговор, возникает вопрос: а оглашался ли он судьей?

Такие ошибки свидетельствуют о невнимательности судьи и небрежности при составлении процессуальных документов.

Проверка уголовных дел показала, что мировыми судьями допускаются ошибки не только норм процессуального, но и материального права при рассмотрении дел о преступлениях предусмотренных ст. статья 112 часть 1, 115 и 116 УК РФ.

Статья 116 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за побои или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ. Побои – это нанесение неоднократных ударов по телу потерпевшего, его избиение.

Иные насильственные действия, причиняющие физическую боль – это щипание, сечение, выкручивание рук, защемление, толкание, связывание, укусы и др. действия, сопряженные с причинением физической боли.

Для признания побоев или иных насильственных действий преступными необходимо установить, что они причинили потерпевшему физическую боль.

Если от побоев или иных насильственных действий образовались следы на теле потерпевшего – повреждения, то факт побоев устанавливает судмедэксперт, а если повреждений нет, то этот факт устанавливается на основании показаний потерпевшего, свидетелей, обвиняемого и так далее.

Особого внимания при квалификации действий по ст. 116 УК РФ заслуживает следующее обстоятельство: в диспозиции статьи между побоями и иными насильственными действиями стоит союз «или». Это означает, что, квалифицируя действия по ст. 116 УК РФ, надо определить, что же все-таки было причинено – побои или иные насильственные действия и выбрать из предложенной законодателем квалификации один вариант. Либо, если имело место и то, и другое – то при квалификации действий следует употреблять союз «и». Но в любом случае квалифицировать действия так, как звучит в статье – с союзом «или» нельзя. Сама по себе формулировка статьи предполагает необходимость выбора из предложенных вариантов.

Вместе с тем, мировые судьи нередко, давая квалификацию действиям подсудимого, ошибочно полностью приводят диспозицию статья 116 часть 1 УК РФ. Таким образом, из квалификации неясно, в совершении каких все-таки действий лицо признано виновным – побоев или иных насильственных действий, причинивших физическую боль.

Так, судья 1-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области по делу в отношении З. установила, что он в ходе конфликта нанес несовершеннолетнему П. «не менее двух ударов кулаком по голове и в область живота, не менее одного удара в область спины и по руке П.». Из установленных судом обстоятельств видно, что З. причинил П. побои, выразившиеся в нанесении ударов. Совершение каких-либо иных насильственных действий, кроме ударов, в приговоре не приведено. Органами предварительного следствия действия были квалифицированы по статья 116 часть 1 УК РФ – как нанесение побоев и совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль. Суду следовало исключить из данной квалификации совершение иных насильственных действий, квалифицировав действия З. как побои. Однако суд квалифицировал действия в соответствии с текстом статьи 116 ч. 1 УК РФ – как побои или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ.

Ошибки такого характера встречается также у мировых судей

— 2-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области;

— 1-го судебного участка Гусевского района Калининградской области;

— 1-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда;

— Полесского судебного участка Калининградской области по всем делам;

— Правдинского судебного участка Калининградской области;

— 4-го судебного участка Центрального района г. Калининграда;

— 1-го судебного участка Черняховского района Калининградской области;

— 2-го судебного участка Черняховского района Калининградской области по всем делам.

Аналогичная ошибка встречается и при квалификации мировыми судьями действий по ст. ст. 112 и 115 УК РФ.

Статья 112 УК РФ предусматривает ответственность за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья ИЛИ значительную стойкую утрату общей трудоспособности менее чем на одну треть.

Статья 115 УК РФ предусматривает ответственность за умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья ИЛИ незначительную стойкую утрату общей трудоспособности.

Наличие союза «или» и здесь предполагает необходимость выбора. Если, квалифицируя действия по ст. 116 УК РФ, судьи в первую очередь руководствуются установленными фактическими обстоятельствами, характером действий виновного, то при квалификации действий по ст. ст. 112 или 115 УК РФ, выбирая между расстройством здоровья и стойкой утратой трудоспособности, прежде всего, необходимо руководствоваться заключением эксперта, который способен определить степень утраты трудоспособности в процентах. Для этого необходимы специальные медицинские познания, поэтому судьи не могут сами определять степень утраты трудоспособности. Как правило, в экспертизах определяется степень тяжести телесных повреждений, а вот об утрате трудоспособности эксперты высказываются значительно реже. Буквально в единичных случаях.

Тем не менее, при вынесении приговоров по статьям 112 и 115 УК РФ нередко при квалификации действий диспозиции статей переписываются полностью, включая союз «или».

Так, мировой судья 2-го судебного участка Гусевского района Калининградской области в приговоре по делу К. квалифицировал действия по статья 112 часть 1 УК РФ – как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека, но вызвавшего длительное расстройство здоровья или значительную стойкую утрату общей трудоспособности менее чем на одну треть. Вместе с тем в судебно-медицинской экспертизе об утрате трудоспособности не сказано.

Такая же ошибка допущена и судьей 1-го судебного участка Светловского округа Калининградской области по уголовным делам в отношении М. по статья 115 часть 1 УК РФ и К. по статья 115 часть 1 УК РФ.

Изучение дел показало, что иногда судьи ошибочно квалифицируют действия по ст. 116 УК РФ как побои, несмотря на то, что в судебном заседании установлено совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль.

Так, приговором Мирового судьи 1-го судебного участка Центрального района г. Калининграда Ш. был признан виновным в том, что толкнул руками в грудь М., от чего последняя упала, а когда поднялась, Ш. поставил ей деревянный щит на левую ногу, причинив своими действиями физическую боль, кровоподтеки грудной клетки, бедра, ссадину голени, что не причинило вреда здоровью потерпевшей.

Учитывая, что побои – это нанесение неоднократных ударов по телу потерпевшего, его избиение, а из установленных обстоятельств не следует, что Ш. наносил М. прямые удары, суд необоснованно квалифицировал действия виновного как побои. Их необходимо было квалифицировать как иные насильственные действия, причинившие физическую боль.

Следует обратить внимание и на тот факт, что под побоями понимается нанесение неоднократных ударов. Таким образом, нанесение одного удара нельзя квалифицировать как побои.

Вместе с тем именно так были квалифицированы судьей 5-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда действия Щ., который нанес один удар ногой по бедру Н.

Аналогичная ошибка допущена и судьей 2-го судебного участка Светлогорского округа Калининградской области по делу М., который был признан виновным в нанесении одного удара ладонью Х. в область уха.

Встречаются и ошибки в квалификации, связанные не только с неправильным пониманием закона, но и с невнимательностью судей.

Судьей 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области действия П. были переквалифицированы со статья 112 часть 1 УК РФ (как было вменено органами предварительного следствия) на статья 113 часть 1 УК РФ – как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта. Вместе с тем, в статье 113 УК РФ нет частей.

Приговором судьи 1-го судебного участка Московского района г. Калининграда действия С. были квалифицированы по статья 116 часть 2 УК РФ – как причинение побоев из хулиганских побуждений. Вместе с тем на пункт «а» части 2 ст. 116 УК РФ, предусматривающей данный квалифицирующий признак, в квалификации не указано. Учитывая, что таким же образом действия С. были квалифицированы и органами дознания в обвинительном акте, дело на основании статья 237 часть 1 п. 1 УПК РФ подлежало возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительный акт был составлен с нарушением требований Уголовного кодекса РФ (п. 5 ч. 1 ст. 225 УПК РФ), что исключало возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании акта.

Такая же ошибка была допущена и судьей 3-го судебного участка Московского района г. Калининграда, которая осудила И. по статья 115 часть 2 УК РФ за умышленное причинение легкого вреда здоровью С. из хулиганских побуждений, не указав при этом на пункт «а» ч. 2 данной статьи, предусматривающей квалифицирующий признак «из хулиганских побуждений». Также неправильно И. было предъявлено обвинение и органами предварительного следствия.

По делу в отношении Б., осужденного приговором судьи 5-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда дана нелогичная мотивировка квалификации действий подсудимого. В описательно-мотивировочной части приговора суд указал, что «действия подсудимого Б. суд квалифицирует по ч. 1 ст. 115 УК РФ, как умышленное причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья, поскольку им умышленно наносились удары ногтем пальца по телу и голове потерпевшей, от чего у нее образовались телесные повреждения». В данном случае указанные при мотивировке квалификации действия Б. однозначно не свидетельствуют о его виновности в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 1 УК РФ. Давая подобную мотивировку, необходимо было привести конкретные телесные повреждения и степень их тяжести, которые бы действительно свидетельствовали о причинении потерпевшей легкого вреда здоровью.

При решении в приговорах вопросов, связанных с назначением наказания, мировыми судьями иногда допускаются ошибки, свидетельствующие о слабом знании норм Общей части УК РФ.

Частью 2 статьи 46 УК РФ наказание в виде штрафа установлено в размере от 2 500 до 1 000 000 рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух недель до пяти лет. Таким образом, штраф в конкретной сумме не может быть менее 2 500 рублей. Исключение составляет только наказание в виде штрафа, назначаемое несовершеннолетним.

Вместе с тем, мировой судья судебного участка № 2 г. Советска Калининградской области, при вынесении приговора в отношении М. (1934 года рождения) по статья 116 часть 1 УК РФ назначил наказание в виде штрафа в размере 1 000 рублей, то есть определил наказание, не предусмотренное Уголовным кодексом РФ.

В соответствии с ч. 7 ст. 316 УПК РФ наказание по приговору, постановленному при особом порядке судебного разбирательства, не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Приговором мирового судьи Краснознаменского судебного участка Калининградской области осужден Т. по статья 112 часть 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по статья 69 часть 5 УК РФ – к 2 годам 10 месяцам лишения свободы. Учитывая, что санкция ч. 1 ст. 112 УК РФ предусматривает наказание до 3 лет лишения свободы, при рассмотрении дела в особом порядке максимальное наказание в виде лишения свободы составляет 2 года. Именно такое наказание и было определено судом. Вместе с тем, согласно ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания суд должен учитывать смягчающие наказание обстоятельства. В приговоре указано, что смягчающими наказание Т. обстоятельствами являются полное признание вины, раскаяние в содеянном. Таким образом, суд, установив наличие смягчающих наказание обстоятельств, фактически не признал их, назначив Т. максимально возможную меру наказания.

Аналогичная ошибка допущена тем же мировым судьей по делу в отношении Г.

Приговором мирового судьи 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области от 23 декабря 2008 года Ш., ранее судимый приговором от 26 марта 2008 года по статья 167 часть 1 УК РФ к штрафу в размере 10 000 рублей, осужден по статья 115 часть 1 УК РФ к наказанию также в виде штрафа в размере 10 000 рублей за преступление, совершенное 29 ноября 2007 года, то есть до вынесения первого приговора. Однако суд не назначил Ш. наказание по совокупности преступлений на основании статья 69 часть 5 УК РФ. Вместе с тем, ст. 71 УК РФ, регулирующая определение сроков наказаний при сложении наказаний, не ограничивает сложение штрафов как основных видов наказаний при совокупности преступлений и приговоров. Согласно ч. 2 данной статьи штраф исполняется самостоятельно только в случае его сложения с другими видами наказания, такими как ограничение свободы, арест, содержание в дисциплинарной воинской части и лишение свободы. Таким образом, суду надлежало окончательную меру наказания назначить на основании статья 69 часть 5 УК РФ – путем поглощения либо частичного или полного сложения наказаний в виде штрафов.

Поскольку по делам, рассматриваемым мировыми судьями, назначение наказания в виде реального лишения свободы назначается довольно редко, встречаются ошибки при определении вида режима исправительного учреждения.

Так, судьей 2-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области вынесен приговор в отношении В. В. ранее был судим за совершение тяжких преступлений, предусмотренных статья 166 часть 2 УК РФ к 2 годам 8 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев. Преступление, предусмотренное статья 112 часть 1 УК РФ В. совершил в период испытательного срока. Мировой судья, назначив В. наказание по статья 112 часть 1 УК РФ 1 год лишения свободы, и по ст. 70 УК РФ – 3 года лишения свободы, ошибочно определил отбывание наказания в колонии-поселении. Поскольку мировым судьей окончательное наказание В. назначалось с учетом предыдущего приговора за тяжкие преступления, в соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ он должен отбывать наказание в исправительной колонии общего режима, а не в колонии-поселении.

Приговором мирового судьи Правдинского судебного участка Калининградской области от 22 августа 2008 года осужден К. по статья 112 часть 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы. Поскольку К. ранее – 2 декабря 2005 года – был судим по статья 111 часть 3 п. «а» УК РФ к 5 годам 3 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 5 лет, и новое преступление совершил во время испытательного срока, суд обоснованно на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменил условное осуждение по приговору от 2 декабря 2005 года и окончательную меру наказания назначил на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров – 5 лет 6 месяцев лишения свободы. Вместе с тем, суд ошибочно определил К. отбывание наказания в колонии-поселении. Поскольку К. окончательная мера наказания назначалась с учетом приговора от 2 декабря 2005 года, которым он осуждался за совершение особо тяжкого преступления, отбывать наказание он должен в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ в исправительной колонии строгого режима, а не в колонии-поселении.

Изучение поступивших на проверку дел показало, что при рассмотрении дел в особом порядке принятия судебного решения иногда судьями нарушаются требования главы 40 УК РФ.

В соответствии с ч. 4 ст. 314 УПК РФ возражение потерпевшего против заявленного обвиняемым ходатайства о рассмотрении дела в особом порядке принятия судебного решения является препятствием для постановления приговора без проведения судебного разбирательства. В таких случаях уголовное дело подлежит рассмотрению в общем порядке. Учитывая данное требование закона, для рассмотрения дела в особом порядке суду необходимо выяснить мнение потерпевшего по данному вопросу.

Вместе с тем, не всегда в делах имеются не только надлежащие сведения о согласии потерпевшего с рассмотрением дела в особом порядке, но и просто данные о его надлежащем извещении о судебном заседании.

Так, по делу в отношении Ф., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 115 часть 1 УК РФ, видно, что по объяснениям соседей потерпевшую родственники забрали из Калининградской области в Белоруссию. Других данных о местонахождении потерпевшей в деле нет. Таким образом, сведений о том, что потерпевшая не возражает против рассмотрения дела в особом порядке судебного разбирательства, в деле не имеется. Вместе с тем, приговор постановлен в особом порядке. (Мировой судья 4-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда).

Этим же судьей в особом порядке постановлен приговор в отношении С. по статья 112 часть 1 УК РФ. Из материалов дела видно, что оно дважды – 13 и 31 октября 2008 года – откладывалось слушанием в связи с неявкой потерпевшего. Затем в протоколе судебного заседания от 1 ноября 2008 года указано, что «явились подсудимый, потерпевший, адвокат, прокурор». Однако, как видно из остального содержания протокола судебного заседания, указание на явку потерпевшего является несостоятельным. Фамилия потерпевшего, в отличие от других участников процесса, в протоколе судебного заседания ни разу не указана, его личность не устанавливалась, права не разъяснялись, вопрос о возможности рассмотрения дела в особом порядке у него не выяснялся, вопросы ему не задавались, в прениях слово не предоставлялось. Таким образом, содержание протокола судебного заседания свидетельствует об отсутствии потерпевшего при рассмотрении дела.

Вместе с тем, в приговоре указано, что «потерпевший Ш. возражений против рассмотрения дела в особом порядке не заявил». Данное указание не соответствует действительности, поскольку в корне противоречит протоколу судебного заседания.

Аналогичное нарушение допущено мировым судьей 1-го судебного участка Октябрьского района г. Калининграда при вынесении приговора в особом порядке в отношении Ж., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. статья 116 часть 1 и 156 УК РФ.

В приговоре мнение потерпевшего о возможности рассмотрения дела в особом порядке не приведено. В протоколе судебного заседания указано, что «потерпевший не возражает против рассмотрения дела в особом порядке». Однако данное указание также не подтверждается остальной частью протокола судебного заседания, из которого следует, что потерпевший в судебном заседании не присутствовал.

Вышеуказанные дела не подлежали рассмотрению в особом порядке, а должны били рассматриваться в общем порядке.

Еще одним обязательным условием для рассмотрения дела в особом порядке является согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Очевидно, что законодателем подразумевалось согласие обвиняемого с обвинением в полном объеме. В связи с этим, при решении вопроса о возможности рассмотрения дела в особом порядке судья должен убедиться, что подсудимый полностью согласен с предъявленным ему обвинением. В противном случае постановление приговора в особом порядке принятия судебного решения является недопустимым.

Вместе с тем, мировой судья 2-го судебного участка г. Советска Калининградской области при рассмотрении дела в отношении Д., обвиняемого органами дознания в совершении преступлений, предусмотренных ст. статья 130 часть 1 и 116 ч. 1 УК РФ данное требование закона нарушил. Из протокола судебного заседания видно, что на вопрос суда подсудимый Д. пояснил: «в чем обвиняюсь, мне понятно. Согласен с предъявленным обвинением, но не совсем. Кулаком потерпевшую не бил». Несмотря на отсутствие полного признания вины подсудимым, суд незаконно постановил приговор в особом порядке принятия судебного решения.

Состоявшиеся по делам процессуальные решения по своему содержанию не всегда отвечают требованиям уголовно-процессуального закона.

В соответствии с п. 4 ст. 304 УПК РФ во вводной части приговора необходимо указывать данные о личности подсудимого, имеющие значение для уголовного дела. К таким данным в первую очередь относятся сведения о судимостях. Вместе с тем, мировыми судьями не всегда эти данные указываются во вводной части приговора.

Так, мировой судья 1-го судебного участка Гусевского района Калининградской области по уголовному делу в отношении В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статья 116 часть 2 п. «а» УК РФ, во вводной части приговора привел данные даже об отсутствии у подсудимого орденов, медалей, наград, заболеваний, вместе с тем данных о том, судим ранее В. или не судим, не привел. Из материалов уголовного дела видно, что В. ранее был судим, в том числе за тяжкое преступление, к лишению свободы условно. Новое преступление им совершено в период испытательного срока. При таких обстоятельствах суд, назначая В. наказание, должен был отменить условное осуждение по предыдущему приговору и назначить наказание по правилам ст. 70 УК РФ либо в соответствии с ч. 4 ст. 74 УК РФ решить вопрос о сохранении условного осуждения по предыдущему приговору. Однако в приговоре суда данные вопросы остались нерешенными.

Мировой судья 4-го судебного участка Центрального района г. Калининграда по делу частного обвинения во вводной части приговора в отношении У. указал, что он «судим в 2004 году по ст. статья 158 часть 1, 160 ч. 1 УК РФ к 3 годам лишения свободы условно». При этом в приговоре не указаны ни точная дата приговора, ни размер испытательного срока. В материалах дела приговор отсутствует, а требование о судимости – без отметок, то есть в информационный центр и не направлялось. Таким образом, по делу не видно, была ли погашена эта судимость на момент совершения У. нового преступления или нет. Если была, то указание на нее во вводной части приговора является незаконным, а если не была погашена, то при назначении наказания также надо было решать вопросы об отмене условного осуждения по предыдущему приговору и назначении наказания на основании ст. 70 УК РФ или о сохранении условного осуждения. Однако отсутствие конкретных сведений о судимости привело к оставлению без внимания этих юридически значимых вопросов.

Представляется необходимым обязательно указывать сведения о судимостях не только в приговорах, но и в постановлениях о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон на основании ст. 25 УПК РФ, поскольку отсутствие судимостей, то есть совершение преступления впервые, является одним из обязательных условий для прекращения дела.

Проверка дел мировых судей также показала, что описательно-мотивировочная часть приговора не всегда соответствует требованиям уголовно-процессуального закона.

Согласно п. 1 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

С нарушением этого требования закона вынесен приговор по делу частного обвинения в отношении Ш. мировым судьей Озерского судебного участка Калининградской области. Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора в отношении Ш. начинается указанием на то, что С. обратилась в суд в порядке частного обвинения о привлечении к уголовной ответственности Ш. за умышленное причинение легкого вреда здоровью на почве личных неприязненных отношений по статья 115 часть 1 УК РФ. А далее в приговоре следует изложение показаний частного обвинителя в судебном заседании. Таким образом, в описательно-мотивировочной части приговора полностью отсутствует описание преступного деяния, признанного судом доказанным.

В обвинительном приговоре мирового судьи 1-го судебного участка Балтийского городского округа Калининградской области по делу в отношении Р., осужденного по статья 112 часть 1 УК РФ, из описания преступного деяния следует, что Р. в ходе конфликта нанес 1 удар в область лица Н., через некоторое время нанес еще не менее двух ударов в область головы, в результате чего у потерпевшего согласно вывода эксперта образовались раны надбровья, века, щеки, правой голени и др. телесные повреждения на голове. Подобное описание преступного деяния, признанного судом доказанным, содержит противоречие между указанным в нем способом совершения преступления (удары по голове) и наступившими последствиями (рана голени), поскольку суд не привел в приговоре, какие конкретно действия виновного вызвали повреждение на ноге.

Иногда, в нарушение требований п. 1 ст. 307 УПК РФ, описание преступного деяния приведено в обвинительном приговоре недостаточно полно.

Мировой судья 1-го судебного участка г. Советска Калининградской области в приговоре по делу в отношении А., осужденного по статья 115 часть 1 УК РФ указал, что А. нанес С. 1 удар кулаком по левому плечу, 2 удара в лицо, от чего С. упал на землю, а также получил телесные повреждения. Этим описание преступного деяния и ограничено. При этом в приговоре не приведено, какие именно телесные повреждения получены потерпевшим и какова степень их тяжести, несмотря на то, что в обвинительном акте эти повреждения указаны. Учитывая, что заключение судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего в качестве доказательства вины А. в приговоре не приведено, поскольку дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства, из содержания обвинительного приговора невозможно понять, какие все-таки телесные повреждения были причинены потерпевшему, и, в связи с этим, правильно ли квалифицированы действия А. по статья 115 часть 1 УК РФ.

Мировой судья 1-го судебного участка Московского района г. Калининграда в обвинительном приговоре в отношении Р., осужденного по статья 116 часть 1 УК РФ, при описании преступного деяния указала следующее: «3 мая 2008 года около 21 часа в квартире дома по ул. Набережная в г. Калининграде Р. нанес телесные повреждения несовершеннолетней дочери Маргарите». И все. Такое описание преступного деяния кроме места и времени совершения преступления больше ничего не содержит – ни указания на способ его совершения, ни на мотивы, цели и последствия преступления.

Мировой судья 1-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда в обвинительном приговоре в отношении П.., осужденного по статья 116 часть 1 УК РФ, при описании преступного деяния ограничился указанием на то, что П. 17 августа 2007 года около 16 часов во дворе дома по ул. Белибейской в г. Калининграде нанес удары по рукам, плечу металлическим тазиком Ф.. Ни мотивы, ни цель и, главное, наступившие последствия при описании преступления не приведены.

Неполное описание преступного деяния в описательно-мотивировочной части приговора допущено и мировым судьей 4-го судебного участка Центрального района г. Калининграда по делу К., осужденного по статья 116 часть 1 УК РФ.

Такая же ошибка допущена мировым судьей 1-го судебного участка г. Черняховска Калининградской области в приговоре по делу в отношении С. ст. статья 116 часть 1 и 130 ч. 1 УК РФ. Из описания преступного деяния в приговоре следует, что С. нанес С. побои по рукам, телу и голове, причинив физическую боль. При этом способ нанесения побоев судом не указан. Из изложенных в приговоре показаний допрошенных лиц также не видно, какими конкретными действиями С. были причинены побои. Вместе с тем, в приговоре содержится ненужная, излишняя детализация показаний допрошенных лиц, не имеющая значения для дела. Так, суд следующим образом изложил в приговоре показания одного из свидетелей: «Свидетель Д. пояснил, что он давно знает семью С., с С. часто ездит на рыбалку, о том, что С. избил С., ему стало известно от Б. и В., с которыми он работает. Лично он свидетелем произошедшего не являлся». Таким образом, суд, полностью изложив в приговоре все, о чем свидетель пояснил в судебном заседании, там самым нарушил такое требование к доказательству, как его относимость, которая предполагает необходимость связи доказательства с обстоятельствами и фактами, имеющими значение для уголовного дела.

Следует отметить, что поскольку прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон на основании ст. 25 УПК РФ не является реабилитирующим основанием, в описательно-мотивировочной части постановлений о прекращении уголовного дела также необходимо указывать, какое конкретно деяние совершено лицом, в отношении которого дело прекращается, а также квалификацию таких действий.

Вместе с тем, имеют место случаи, когда в постановлениях о прекращении дел отсутствует описание событий, в отношении которых в суде произошло примирение. Такую ошибку в постановлениях допускают мировые судьи 1-го судебного участка Балтийского городского округа Калининградской области, 3-го судебного участка Московского района г. Калининграда и некоторые другие судьи.

В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда.

Вместе с тем данное требование закона также не всегда соблюдается при вынесении приговоров.

Так, мировой судья 4-го судебного участка Центрального района г. Калининграда в приговоре в отношении В., осужденного по статья 116 часть 1 УК РФ, после приведения показаний допрошенных лиц указал, что вина В. подтверждается исследованными в ходе судебного разбирательства материалами дела. А далее в приговоре следует лишь перечисление имеющихся в деле документов, в том числе акта судебно-медицинского освидетельствования потерпевшего, с указанием на листы дела без раскрытия их содержания. Подобная ошибка встречается в приговорах практически по всем делам у этого судьи.

Такой подход к приведению в приговоре доказательств является неправильным. В соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются сведения, на основании которых устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию. В связи с этим, перечисление в приговоре документов, имеющихся в материалах дела, нельзя считать приведением доказательств. Поскольку доказательствами могут являться лишь сведения, имеющиеся в этих документах, содержание документов должно раскрываться в приговоре.

В соответствии с п. 5 ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора должно быть указано обоснование решений по вопросам, указанным в ст. 299 УК РФ, которая, в свою очередь, включает в себя необходимость разрешения вопроса о том, каким пунктом, частью и статьей УК РФ предусмотрено преступление, признанное судом доказанным. Иначе говоря, в обвинительном приговоре необходимо давать квалификацию преступления.

Вместе с тем, в приговоре судьи 1-го судебного участка Гусевского района Калининградской области по делу в отношении С., осужденного по статья 115 часть 1 УК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора после изложения доказательств по делу суд не дал квалификацию действиям С.

Этим же судьей в обвинительных приговорах по делам в отношении М. и К., каждый из которых осужден по статья 115 часть 1 УК РФ, квалификация действий указана не так, как в диспозиции статьи, а следующим образом: «умышленное причинение вреда здоровью, вызвавшее кратковременное расстройство здоровья», то есть без указания на степень тяжести вреда здоровью, которая является легкой. Поскольку данная квалификация имеет место не по одному делу, эту ошибку нельзя считать опечаткой.

Исходя из изложенного, необходимо отметить, что квалификация действий в приговоре должна соответствовать диспозиции статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за преступление, в совершении которого лицо признается виновным. Самовольное искажение или изменение содержания статей УК РФ при квалификации действий недопустимо.

В соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания должны учитываться характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Вместе с тем, имеют место случаи, когда суд в приговоре, мотивируя меру наказания, ограничивается лишь цитированием положений ч. 3 ст. 60 УК РФ.

Так, в описательно-мотивировочной части приговора мирового судьи 2-го судебного участка г. Советска Калининградской области по делу в отношении Т. указано: «При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, личность подсудимого, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни ее семьи.

В соответствии со ст. 61 УК РФ обстоятельств, смягчающих наказание, по делу не имеется.

В соответствии со ст. 63 УК РФ обстоятельств, отягчающих наказание, по делу не имеется».

Больше ничего в мотивировке по мере наказания не приведено – ни данных о личности подсудимой, ни влияния наказания на ее исправление и на условия жизни ее семьи, несмотря на то, что в материалах дела имеется бытовая характеристика на Т., которая оглашалась в судебном заседании; установлено, что преступление ею совершено в период отбывания наказания по предыдущему приговору в виде обязательных работ. Все эти данные остались без внимания суда при назначении наказания. При таких обстоятельствах назначенное Т. наказание фактически не мотивировано в приговоре.

Нередко в приговорах, мотивируя наказание, судьи, приводя текст ч. 3 ст. 60 УК РФ, указывают, что учитывают смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, а затем в приговоре следует, что отягчающих (или отягчающих и смягчающих) наказание обстоятельств не установлено. В подобных случаях, если их не установлено, в приговоре не надо указывать, что эти обстоятельства учитываются.

Такая ошибка встречается у мировых судей

— 1-го судебного участка Балтийского района г. Калининграда по делам в отношении Е. и К., М., Б.;

-3-го судебного участка Балтийского района г. Калининграда по делу в отношении Ц. и по другим делам;

— 1-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда по делу в отношении Л.

Мировым судьей 2-го судебного участка Гурьевского района Калининградской области при рассмотрении дел в особом порядке при назначении наказания учитывается, что «подсудимый добровольно согласился на постановление приговора без судебного разбирательства» (дела в отношении П., Б., Ш.). Такую формулировку нельзя признать правильной.

Иногда, мотивируя меру наказания, в приговоре приводятся данные о личности подсудимого, которые можно, а иногда и необходимо, отнести к смягчающим наказание обстоятельствам. Вместе с тем, подробно указав их, суд делает необоснованный вывод о том, что смягчающие наказание обстоятельства отсутствуют.

Так, в описательно-мотивировочной части приговора мирового судьи 1-го судебного участка Зеленоградского района Калининградской области по делу Ш. суд указал, что при назначении наказания учитывает личность подсудимого, который на момент совершения преступления не судим, совершил преступление небольшой тяжести, характеризуется по месту жительства и работы положительно, имеет на иждивении несовершеннолетнего ребенка. А далее следует, что «смягчающих обстоятельств по делу суд не усматривает». Такой вывод противоречит требованиям ст. 61 УК РФ, в соответствии с которыми наличие малолетних детей у виновного однозначно должно признаваться смягчающим наказание обстоятельством. Кроме того, другие вышеуказанные обстоятельства также могли быть учтены судом в качестве смягчающих.

Приговором мирового судьи 2-го судебного участка г. Светлогорска Калининградской области осужден Г. по статья 112 часть 1 УК РФ. В приговоре указано, что смягчающих наказание обстоятельств не установлено. Вместе с тем, из материалов дела и приговора видно, что Г. к уголовной ответственности привлекается впервые, полностью признал вину. Кроме того, он 1934 года рождения, то есть на момент совершения преступления ему было 73 года. Престарелый возраст Г. также необходимо было признать смягчающим наказание обстоятельством.

Поскольку погашение судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с ней, в приговоре такие судимости не должны упоминаться. Вместе с тем, мировой судья Краснознаменского судебного участка Калининградской области, обоснованно указав во вводной части приговора в отношении С., что последний судимостей не имеет, в описательно-мотивировочной части приговора при мотивировке меры наказания незаконно учел, что С. ранее судим.

В соответствии со ст. 44 УПК РФ лицо, которому преступлением причинен вред, может предъявить гражданский иск о возмещении как имущественного вреда, так и об имущественной компенсации морального вреда. По делам, рассматриваемым мировыми судьями, потерпевшими нередко заявляются иски о возмещении морального вреда, причиненного преступлением. В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд должен решить вопрос о том, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере. Согласно п. 5 ст. 307 УПК РФ в описательно-мотивировочной части приговора должно содержаться обоснование решения по этому вопросу, то есть судья должен надлежащим образом мотивировать свои выводы по вопросу возмещения вреда как материального, так и морального.

В соответствии со ст. 1101 ГПК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий.

Учитывая данные положения закона, суду необходимо выяснять в судебном заседании характер и объем причиненных потерпевшему нравственных и физических страданий и отражать эти обстоятельства в приговоре при мотивировке решения о возмещении морального вреда.

Вместе с тем, как показало изучение дел, нередко данный вопрос в судебном заседании выясняется поверхностно, и решение о взыскании морального вреда в описательно-мотивировочной части приговора практически отсутствует.

Так, по уголовному делу в отношении М., рассмотренного мировым судьей 1-го судебного участка Гвардейского района Калининградской области, был заявлен гражданский иск законным представителем несовершеннолетнего потерпевшего на сумму 20 000 рублей. Из протокола судебного заседания видно, что суд задал законному представителю потерпевшего только один вопрос о том, заявлялся ли им гражданский иск. Законный представитель ответил утвердительно и подтвердил сумму – 20 000 рублей. Больше суд по вопросу морального вреда ничего не выяснял. Даже иск, судя по протоколу судебного заседания, не был оглашен. Тем не менее, в приговоре суд делает вывод о частичном возмещении морального вреда в сумме 5 000 рублей.

По уголовному делу в отношении К. по статья 115 часть 1 УК РФ тот же судья в судебном заседании вопрос о возмещении морального вреда выяснил следующим образом. Им был задан вопрос законному представителю несовершеннолетней потерпевшей: «Моральный вред 15000 – поясните». Ответ: «Мы решили немножко скостить и вообще, хотели договориться без суда». Больше вопрос о моральном вреде в судебном заседании не затрагивался. Какие моральные, нравственные и физические страдания были причинены потерпевшей – не выяснено. Тем не менее, вынося приговор, суд частично удовлетворил требования о компенсации морального вреда в сумме 4 000 рублей.

Поскольку ст. 78 УК РФ для преступлений небольшой тяжести предусматривает срок давности привлечения к уголовной ответственности всего два года, который исчисляется со дня совершения преступления до момента вступления приговора в законную силу. В связи с этим важным вопросом в работе мировых судей является своевременность рассмотрения уголовных дел, чтобы виновные лица из-за неоправданной длительности рассмотрения дела не освобождались от уголовной ответственности или от наказания.

Вместе с тем, проверка уголовных дел выявила факты волокиты.

Мировым судьей 1-го судебного участка Багратионовского района Калининградской области 21 сентября 2006 года было принято заявление от частного обвинителя Д. по обвинению М. в совершении 9 июля 2006 года преступления, предусмотренного статья 115 часть 1 УК РФ. Первоначально рассмотрение дела откладывалось 5 раз (по ходатайству частного обвинителя, по ходатайству подсудимого в связи с занятостью адвоката, в связи с неявкой сторон и отсутствием надлежащего извещения о времени судебного заседания).

18 января 2007 года состоялось судебное заседание и объявлен перерыв на 2 февраля 2007 года.

2 февраля 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с болезнью подсудимого.

26 февраля 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с болезнью потерпевшей.

15 марта и 4 апреля 2007 года в судебном заседании допрашивались свидетели.

16 апреля 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с занятостью адвоката.

10 мая 2007 года судебное заседание не состоялось вновь в связи с болезнью подсудимого.

30 мая 2007 года судебное заседание не состоялось по ходатайству частного обвинителя в связи с занятостью его в другом процессе.

5 июля 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с болезнью подсудимого.

20 июля 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с занятостью адвоката в другом процессе.

8 августа 2007 года в судебном заседании по ходатайству стороны защиты была назначена судебно-медицинская экспертиза (более чем через год после событий!). При этом из протокола судебного заседания непонятно, почему имеющееся в материалах дела освидетельствование вызывает сомнение.

Экспертиза проведена 26 октября 2007 года.

15 ноября 2007 года судебное заседание не состоялось в связи с неявкой сторон.

30 ноября 2007 года в судебном заседании было выяснено, что подсудимый находится в рейсе до 25 апреля 2008 года (!).

29 апреля 2008 года судебное заседание не состоялось в связи с неявкой подсудимого.

12 мая 2008 года в судебном заседании адвокат заявил ходатайство об отложении рассмотрения дела в связи с болезнью подсудимого, однако суд вынес постановление о приводе М.

21 мая 2008 года – всего за 1,5 месяца до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности, суд вынес обвинительный приговор.

Учитывая сроки апелляционного обжалования, а также назначения и рассмотрения дела в апелляционной инстанции, естественно, что сроки давности привлечения к уголовной ответственности истекли до вступления приговора в законную силу. Это было очевидно и при вынесении приговора. Апелляционной инстанцией М. был освобожден от наказания.

Неоправданно длительное рассмотрение дел допускалось также мировыми судьями:

— 1-го судебного участка Ленинградского района г. Калининграда по делу К. (приговор был вынесен всего за месяц до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности. Кассационной инстанцией Коробков по этой причине был от наказания освобожден);

— 2-го судебного участка Московского района г. Калининграда по делу Г. (события имели место в июле 2005 года, 17 июня 2008 года вынесено постановление о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. При этом дело приостанавливалось в связи с розыском Г., в сентябре 2007 года – более чем через два года после событий – суд назначил судебно-медицинскую экспертизу. Экспертиза проведена 9 ноября 2007 года, а следующее судебное заседание состоялось 19 мая 2008 года – более чем через пол года после экспертизы. При этом Г. так и не явился в суд);

— 3-го судебного участка Московского района г. Калининграда по делам С. (приговор вынесен за 2 дня до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности); К. (дело рассматривалось полтора года); М. (по делу объявлялись перерывы более чем на месяц).

Изложенное свидетельствует, что судебная практика рассмотрения мировыми судьями уголовных дел, предусмотренных ст. статья 112 часть 1, 115 и 116 УК РФ требует обсуждения на семинарских занятиях с мировыми судьями с целью устранения отмеченных выше ошибок.

Добрый день!

В любом случае участковый ОБЯЗАН выдать вам ПИСЬМЕННУЮ копию документа о направлении материала мировому судье.

Потребуйте у участкового копию соответствующего постановления и сопроводительного письма.